Северус отряхнул плащ у подъезда на каменные ступеньки, расслаивающиеся от времени, и взялся за кольцо старинной ручки в виде головы льва. Лев оскалился и зарычал. Северус усмехнулся: старый параноик за делами так и не сподобился поставить современную систему охраны? Да в жисть не поверю, драгоценный мой, чтобы ты да положился только на свое мастерство в гордыне своей что выше вавилонской башни.
        - Шш-ш, - цыкнул на льва Снейп. - Хочешь, превращу в жабу?
        Лев лениво зевнул, обнажив нешуточные клыки и недовольно мотнул позолоченной гривой. Дверь распахнулась, открыв взгляду широкий холл, залитый скользким сияющим паркетом с лестницей в темной глубине.
        И Северус с некоторой долей ностальгии вошел в дом, в котором не бывал уже... черт, лет этак пятнадцать, чтоб не соврать.
        Дом Люциуса Малфоя.
        Дверь с ужасающим театральным скрипом захлопнулась у него за спиной, едва не поддав задумчивому Снейпу под задницу. Северус бросил плащ на резную спинку деревянного дивана и двинулся через долгий гулкий зал. Сзади с легким шуршанием вешалка обихаживала его плащ.
        
        Малфой был в библиотеке (по левой стороне в конце галереи). Он нашел его сразу, как вошел в дом - не применяя никаких заклинаний. Малфоя он мог найти всегда и везде, если хотел. Присутствие его пахло тлеющей осенней листвой. Терпкий горький знакомый запах. Северус закинул голову и потянулся, нервно вздрогнув. Взялся рукой за перила, погладил темное дерево. Сколько воспоминаний однако, Люциус, подумал он. Сколько воспоминаний...
        Лестница терпеливо ждала его.
        Он оглянулся - какой долгий и тяжелый путь лежал позади него - до этой двери и за ней белая дорога к дому Малфоя, ведущая после стольких лет меж английских холмов под холодным ливнем ранней весны.
        
        Он поднимался медленно, смакуя каждую ступеньку как глоток старого вина, и лестница не торопила его. Северус чувствовал благодарность к этому дому, и к его хозяину, от которого зависело сейчас так много как здесь, так и за стенами.
        Малфой умел ждать. В этом ему отказать было нельзя.
        Хмм, откуда эта мысль? Северус невольно улыбнулся углом рта. Люциусу вообще невозможно было отказать.
        Если бы он сам в это поверил тогда...
        
        Дверь в библиотеку была приоткрыта и влажные отблески прыгающего пламени лизали деревянную стенку. Его тень мелькнула неестественно огромным вороньим крылом, затемнив фамильные портреты Малфоев, потемневшие от времени. Последним висел свежий портрет пятнадцатилетнего Драко - рука на фамильной трости напряжена, серые глаза смотрят без всякого выражения. С лица стерта индивидуальность. Мальчик прячется от своей судьбы, подумал Северус, будто она как ворона хватает только яркое да блестящее.
        
        Люциус Малфой встретил его, стоя у стола, заваленного пыльными фолиантами и бумагами. Навытяжку, стройный как и всегда. Волосы расплавленным металлом стекали ему на плечи и грудь.
        - Северус Снейп, - легким наклоном головы приветствовал он его. - Что привело тебя ко мне в столь поздний час и в столь неподходящее время для всех нас?
        
        - Время всегда бывает неподходящим - на то оно и время, чтобы не беспокоиться о нас, грешных смертных, - сказал Северус, оглядываясь.
        Здесь мало что изменилось за эти годы. Круглая комната в книжных шкафах, со звездным небом на потолке. Огромное окно средневековой аркой с широким низким диваном, откуда при хорошей погоде и магическом зрении можно было смотреть на огни Лондона.
        Острое воспоминание прошило Северуса шрапнелью больно и ярко. Обнаженная рука Люциуса, показывающая на созвездия неторопливо, с прохладным терпением.
        Звездное небо на стеклянном куполе потолка... Ночью звезды, искусно написанные безвестным художником, сливались с настоящими.
        С Люциусом всегда было также. Сияющий блеск его ослеплял и мешал видеть - и разделить плевел и зерно.
        
        - У меня его мало, - сухо сказал Малфой. - Присядешь?
        - Нет, благодарю, - Северус подошел к окну, залитому дождем, посмотрел во мрак.
        На самом дальнем холме за много-много миль отсюда далеко внизу слабо мерцали огни.
        - Итак, что же мог натворить мой сын, что заставило тебя переступить порог моего дома, Снейп? - спросил Малфой, шумно захлопнув за его спиной какую-то книгу.
        Северус опустил глаза.
        Это и было самое трудное. Всю ночь он думал - что же сказать тебе, Люциус, что сказать... Какими словами и заклинаниями действуют на Пожирателей смерти?
        Да никакими.
        Он не мог никак повлиять на судьбу Драко. Это и так было ясно. Если бы он сам имел хоть малейшее представление о том, зачем он сюда пришел...
        Новая кожаная обивка старого дивана щекотала чувствительные ноздри Северуса сладким запахом. Он скользнул глазами чуть выше, рассеянно следуя узору потрескавшегося лака.
        Люциус терпеливо ждал его ответа.
        Трещины бежали, извиваясь перед глазами Северуса и в левом верхнем углу боковой стенки слились в еле различимый вензель.
        Старые готические буквы - S обвивалась вокруг несгибаемой L, пытаясь удержать...
        Северус моргнул. Вензель не исчезал. Не заклинание, со смутным удивлением подумал Северус и, не удержавшись, протянул руку и осторожно дотронулся пальцами до вензеля...
        Горечь обожгла ему гортань и перекрыла дыхание...
        
        Собирается старина Севви наконец разродиться, али мы так и будем здесь стоять до скончания вышеупомянутых времен? - тем временем задавался риторическим вопросом Люциус Малфой, листая очередной справочник в поисках недавно забытого заклинания.
        Пожирателя смерти последнее время стала помаленьку терзать забывчивость, подозрительно похожая на склероз - презренную болезнь презренных магглов.
        Ладно, милостиво мысленно разрешил он - пусть чувствительный старина Севви освоится сам с собой. Дадим ему время. У него всегда было с этим туго.
        Откуда, кстати, появилась вот эта мысль про туго? Малфой ухмыльнулся про себя. В свое время у Севви было туго не только в том месте, которая у магглов называется душой...
        Он поднял голову, так и не найдя заклинания и досадливо отбросив новейший справочник. Раньше-то книги делали поосновательнее, не то что нынешние пустобрешные изданьица, негодные даже деревенской ведьме на увеличение яйценоскости кур.
        Однако я становлюсь брюзгой, думал Люциус, с привычной брезгливостью к самому себе сдерживая досаду и материализуя на пустом куске стола два бокала с красным вином. С бокалами в руках он повернулся к Снейпу, намереваясь наконец разрушить затянувшееся молчание
        
        Снейп так и не сдвинулся с места - стоял, наклонив голову, и смотрел не то в окно, не то на спинку дивана. Неправдоподобно длинные ноги и стройные бедра его были так же хороши как и пятнадцать лет назад, оценил Малфой.
        Странно, что я перестал смотреть на его задницу. Когда я избавился от этой привычки?
        Он тряхнул головой, отгоняя надоедливые мысли, уперся взглядом в затылок Снейпа, намереваясь постучать ему в мысли - вежливо так, без назойливости напомнить о своем присутствии...
        ... и тут заметил, как черные длинные волосы Снейпа открывают левое, слегка острое ухо и линию шеи - будто сдутые ветром в сторону.
        Что за дьявол, раздраженно подумал Малфой, что он вытворяет? К чему этот жалкий трюк?
        С легким стуком он поставил бокалы обратно.
        Толкнулся в мысли Снейпа. Колеблющийся заслон встретил его - как дверь, сотрясающаяся под напором тарана.
        И когда он ворвался в эту внезапно распахнувшуюся дверь, то чуть не упал, чуть не поскользнулся, с размаху влетев в пустоту.
        Он поискал еще, метнулся туда-сюда.
        Пустота.
        Только стучащее как метроном сердце Северуса.
        Притягивающее как маяк его утлую черную просмоленную насквозь лодчонку.
        Ровно и жарко пульсирующее.
        Для него. Сейчас - только для него.
        В глубине этой темной пустоты, в которой он захлебнулся как в соленой горькой воде.
        Зовущее его из мрака небытия.
        Всегда.
        
        - Снейп, - прорычал Люциус, приближась к нему, - что ты делаешь??
        Северус молчал и не двигался. Смуглая шея его как-то странно побледнела, словно кровь отлила от лица. И заостренное ухо казалось ему беззащитным. В этом была неведомая ловушка.
        Только Северусу удавалось еще его удивлять. Снова и снова. И так выводить из себя.
        - Что это значит, - прорычал Малфой прямо в обнажившееся ухо, не на шутку разъяренный, - что ты хочешь доказать мне, Снейп?
        Но Северус все молчал, и пальцы его, вцепившиеся в перила, побелели.
        Прошло еще несколько секунд, может, и минута, ведь времени никто не считал - и Люциус внезапно глубоко вздохнул, словно захлебнулся и прижался раскрытым горячим ртом к шее Северуса.
        Северус издал какой-то странный булькающий звук, вцепился в диван еще сильнее и закрыл глаза.
        Люциус вздохнул еще раз судорожно и прерывисто, втягивая в себя запах Северуса - морской воды, озона, чего то еще - что даже он не мог бы определить. Он всегда так пахнул И замедленно, с удивлением и обычной брезгливостью, осознал, что никогда не зыбывал этот запах.
        Он укусил Снейпа, прихватывая жестковатую кожу зубами и желая оставить на нем свою метку - уже не пытаясь разумом отследить свои действия.
        Северус, идиот, жестко думал он, обнимая его и сдавливая в объятьях, ты как всегда совсем не вовремя.
        Он понимал что слепо трется лицом о черные волосы Снейпа, жадно целует его ухо и шею. Теплое сильное тело в его руках было напряжено, и с губ учителя не срывалось даже дыхания.
        Дыши, мысленно грубо толкнул его Люциус и мысленно же застонал от всплывшего необратимо воспоминания - как и когда он говорил ему так же:
        - Дыши, Севви, дыши...
        - Люциус... А-а...
        - Дыши...
        - Люциус, не надо... А-ах...
        
        Северус с шумом наконец выдохнул, и Люциус мысленно спросил - можно? - гладя его по груди и бедрам.
        У одного его спрашивал всегда и не знал почему.
        Не знал.
        Северус откинул ему голову на плечо - отвернувшись лицом - Люциус укусил его за ухо, присосался к коже за ухом.
        Он пустил меня внутрь - мелькнула мысль. Значит он уже разрешил, незачем спрашивать.
        Какой ты тупой, Люциус Малфой, пнул он себя.
        Он прошептал в укушенное порозовевшее ухо заклинание, чувствуя как в такт слогам тает одежда Северуса у него под пальцами. Знакомое тело обожгло его ладони гладкой кожей и невероятным удушающим волнением, которого он сам не понимал и инстинктивно отталкивал желание понимать.
        Он поймал нежный сосок и сжал его. Северус тихо застонал, повернул голову и не открывая глаз, потянулся к его губам.
        Малфой несколько секунд дразнил его, касаясь губ одним дыханием, потом поцеловал. Северус любил целоваться, это-то уж он помнил.
        Знакомые губы мягко открылись его губам, и рот Северуса, такой послушный, покорный - совсем не такой, как сам Северус - это его всегда заводило. Он впился губами в этот рот, нашел языком податливый язык и застонал, уже не сдерживая себя. Пламя, которое он считал давно угаснувшим, вспыхнуло в нем с такой силой, что он на секунду испугался самовоспламенения - говорили, такие случаи были с теми, кто не умел контролировать себя и свои эмоции.
        Пожиратель смерти... какой же я дурак, силы земные и небесные...
        
        Тело, которое он ласкал - скорее, нетерпеливо тискал и лапал, вздрагивало у него под руками. Он запустил руку в густые волосы Северуса, обнажил его шею с уже потемневшими следами его яростных поцелуев.
        Дразнил твердые соски, нарочно задевая их ладонями. Обезумев от желания, и похоти, и отчаянья, и невыносимой тоски, кусал и впивался поцелуями в широкие плечи и спину, пока со стуком не опустился на колени и не развернул Снейпа к себе за бедра. Потемневший отвердевший член со струящейся венкой - и вдоль венки тонкая струйка пролилась, орошая редкими каплями черные вьющиеся волосы на лобке и поджавшейся мошонке... прямо перед его лицом.... вздрагивал и венка пульсировала мелко и еле заметно...
        - А-ах... - выдохнул Северус, вцепляясь ему в плечи, в серебряные пряди волос - совсем как раньше, - когда он нетерпеливо обхватил ртом влажную головку и слизнул горьковатый морской вкус.
        В свое время Люциус Малфой славился на всю школу умением глотать.
        Таковы были слухи.
        Но глотал он только у Снейпа.
        
        Пожиратель смерти... Северус закусил губу, звезды плыли у него перед глазами.
        Горячий влажный рот Люциуса высасывал из него жизнь...
        - Дыши, Севви, - отчетливо сказал голос Малфоя сквозь оглушающие толчки крови в ушах.
        Отравляющая губительная сладость подкатывала ему к бедрам, к сердцу, к горлу.
        - Дыши, мой сладкий, - ухмыльнулся Люциус, - мы взлетаем... - и снова обхватил его пульсирующую плоть жадными губами.
        - Люциус!!
        Северус вцепился в сильное жесткое плечо Малфоя и, затрепетав всем телом, выгнулся, выплескивая ему в рот семя.
        Ослабев, осел на диван, по пути выдернув член изо рта Малфоя с чмокающим смешным звуком.
        Пожиратель смерти несколько мгновений сидел с блаженной ухмылкой на лице, облизывая блестящие влажные губы.
        Потом открыл глаза и посмотрел в глаза Северусу. В глубине зрачков плясал огонь - и кто-нибудь другой испугался бы, но только не Снейп.
        Одежда стекла с его тела намеренно медленно, обнажая плечи, грудь, бедра. Люциус раздвинул колени, и у Северуса пресеклось дыхание.
        - Вина? - спросил Малфой хрипловато, со смехом.
        Снейп покачал головой, не отрывая взгляда от бедер Люциуса.
        - Ложись, - приказал Малфой отрывисто, и Северус послушался - откинулся на прохладу формирующихся под ним простыней, приподнялся - подушка скользнула ему под бедра - и Малфой был уже с ним на диване, раздвигая ему ноги и касаясь языком внутренней стороны бедер, вылизывая нежную кожу, опускаясь ниже и лаская вход в его тело влажными долгими прикосновениями, целуя его, проникая в него языком и пальцами - после тихого заклинания влажными - Северус невольно усмехнулся -кто ж не знал этого заклинания, хотя никогда и никто не учил ему юных волшебников.
        Они всегда предпочитали естественный ход событий - хотя и могли разнообразить свои игры. Они и тогда уже неплохо справлялись с заклинаниями, но предпочитали обходиться без них.
        
        Пальцы Малфоя медленно двигались в нем, и он подавался им навстречу настойчивыми просящими толчками. Пульсируя у него на пальцах.
        Сквозь отяжелевшие веки он видел, как Малфой смотрит на него, наблюдает за ним как кот за мышью.
        - Что? - рявкнул он, не останавливаясь, и чувствуя как у него встает и наливается член тугой новой силой. Малфой осторожно вытянул пальцы и подался к нему, касаясь своим членом его, прижимаясь к нему бедрами, наклоняясь и гладя по груди, по чувствительным соскам. Серебряные волосы пролились ему на грудь и горло.
        - Какой ты красивый, Севви, - выдохнул Люциус, не свод с него взгляда и беря его за кисти, заводя за голову, прижимая их к подушкам, - какой красивый...
        Северус застонал от желания, и Люциус перехватил этот стон губами, целуя его, глубоко проникая языком так же сладко, как и только что недавно, и вкус его собственного возбуждения заставил его выгнуться и раздвинуть ноги еще больше.
        Тяжелый член медленно терся об его ноющую плоть. Люциус сполз по нему чуть вниз - головка коснулась отверстия.
        - Люциус, - застонал Северус.
        - Ты все такой же жадный, Севви, да, - спросил Люциус. Годы тебя не меняют... Кто ласкает тебя сейчас по ночам на твоей узкой профессорской койке?
        Ох, Люциус, подумал Северус, если бы ты знал...
        Малфой поцеловал его еще раз, покусывая его губы и одновременно - вжимаясь в него, втискиваясь и открывая там где-то внизу.
        - Мм-м, - промычал Северус в ласковый рот Люциуса, когда наконец поддался тесный вход и сладостно болезненно член Малфоя, растягивая, медленно вошел в него, заполняя, и уничтожая обрывки мыслей и сожалений, и сладко-сладко начал в нем двигаться медленно, и Люций смотрел него не отрываясь - глаза в глаза, пока их бедра двигались, и Северус постанывал и кусал губы, не слыша ни дождя, ни треска огня в камине, ни шороха пригревшихся мышей под шкафами - и гладил потную широкую грудь Малфоя, снимая кончиками пальцев крупные капли пота, и горло, и открывающиеся в судорожном выдохе нежные на ощупь губы его, и сведенные брови...
        Их влажные волосы спутались, и они смотрели друг на друга, и Северус вошел в мысли Люциуса - прыгнул в темный прохладный колодец, нашел его там в самой глубине, и вместе они поплыли, пока теплый зеленовато-золотистый свет не замерцал в глазах обоих, и Люциус не выдохнул с горестным сожалением и нежностью:
        - Севви...
        Северус дернул его за волосы к себе, обвил руками и зажмурился до боли в глазах - чтобы не закричать, не застонать, не зарычать на весь этот безумный, безумный, безумный мир. Люциус со всхлипом кончил, тыкаясь как слепой щенок ему в горло, содрогаясь и прижимаясь к нему.
        И Снейп упал снова в крутящийся безумный бурлящий колодец...
        
        Перед самым рассветом дождь перестал шуметь, утих ветер внизу в саду. Северус лежал, опершись спиной на подушки, и смотрел на огни Лондона вдалеке, рассеянно поглаживая Люциуса, лежащего головой у него на животе.
        - Севви, - тихо сказал Люциус, зевая и потираясь щекой об его руку, - так зачем ты приходил?
        Северус продолжал молчать. Перед его мысленным взором встала яркая как открытки Пьера и Жиля картинка - в гнездышке из травы и маргариток смеющийся Гарри близоруко щурится на встрепанного Драко. Щемящая белизна юных тел в зеленой траве и оранжевых, белых маргаритках. Драко целует Гарри в нос, и у Поттера смешно съезжаются к переносице глаза. Драко что-то шепчет ему, от чего Гарри зажмуривается, опускает глаза и прижимается лицом к груди Драко... и гладит его спутанные волосы странным успокаивающим жестом.
        Северус глубоко вздыхает и гладит Люциуса по голове - так же.
        - Драко... - говорит он
        - Я знаю, - говорит Люциус тихо.
        Северус пытается заглянуть ему в лицо, но Люциус прижимается лицом к его животу и тихонько кусает его в наказание. Его рука приподнимается и снова падает на диван с усталой обреченностью.
        - Севви... - говорит Малфой через какое-то время ему в живот.
        Северус улыбается, покусывая нижнюю губу, чтобы не пролить, не расплескать горячую, дрожащую нежность, которая заполняет его.
        И отвечает:
        - Я знаю, Люц... Я тоже. Всегда.
        ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~

Примечания:
        - Вензель они вырезали еще подростками . Но Северус не знал, что Люциус сохранил этот вензель.
        - Открытие уха - это так Северус в отрочестве давал Люциусу понять, что хочет заняться любовью. Так у них было в первый раз.
        - На самом деле Северус приходить просить за Драко и Гарри - чтобы Малфой не гневался и отказался от идеи уничтожить Поттера.