- Дрянь такая! - маленькая морщинистая рука с длинными узловатыми пальцами захлопнула книгу и отшвырнула в сторону камина. - Нет, ну что же за дрянь! Как может эта малолетняя мерзавка оскорблять нас подобными словами!.. Месть! Месть - вот решение! Мы не потерпим!
        Книга упала и раскрылась на прочитанной странице.
        
        "Те, кто имел счастье прочитать автобиографию Того-Кто-Победил-Волдеморта, знают историю эльфа Добби, который героически сражался на стороне Ордена Феникса и погиб во имя победы.
        После выхода книги в свет у мистера Люциуса Малфоя, известнейшего благороднейшего мецената, начались судебные тяжбы со Справедливой Рабочей Ассоциативной Комиссией Аврората, возглавляемой Гермионой Уизли, которые завершились увольнением всех домовых эльфов Малфой мэнора, родового поместья семьи Малфоев. Двоих эльфов пришлось госпитализировать в госпиталь святого Мунго с нервным расстройством, лечение проводилось за счет средств мистера Малфоя.
        Миссис Уизли известна своей борьбой за права эльфов и прочих магических существ, притесняемых волшебниками, но мы решили пролить свет на то, почему мистер Малфой, добрейший человек и благотворитель, притеснял и обижал (следует отметить, что свидетельские показания одного свидетеля - Гарри Поттера, не могут считаться достоверными) своего домового эльфа Добби.
        
        В детстве мистер Малфой был чудесным белокурым ангелом с большими серыми глазами. Малыша Люциуса любили все - от директора Хогвартса мистера Декстера Фортексью, который часто залетал в мэнор на чашечку чая с пирожными, до нянюшки-сквиба миссис Фигг, также известной, как соседка Того-Кто-Победил (см. том 32, стр. 836).
        Люциус был дружелюбным и ласковым ребенком и рос, окруженный любовью и заботой семьи.
        Когда Люциусу исполнилось шесть, в день его рождения у мальчика случился неконтролируемый выброс магии - малышу не понравилась его праздничная розовая мантия, и он усилием воли перекрасил ее в серый цвет. Его отец Абрахас был несказанно рад и подарил сыну вожделенного гнедого пони в честь его магической состоятельности. Мальчик был счастлив как подарку, так и факту того, что он - волшебник, поскольку любой ребенок из чистокровной семьи знает, что нет ничего хуже, чем родиться сквибом. В тот же день к Люциусу был приставлен в качестве гувернера эльф Добби, дабы обучить ребенка азам волшебства.
        Они сразу нашли общий язык. Люциус был умным не по годам и все схватывал на лету, а Добби - счастлив угодить юному хозяину и баловал его, угощая сливочными тянучками и шоколадными кексами, приготовленными по специальным эльфийским рецептам бабушкой Добби, имя которой истории неведомо.
        Так почему же мистер Малфой, которого Добби сопровождал повсеместно с того момента, когда юноше исполнилось семнадцать, обращался со своим гувернером так жестоко, что даже после смерти эльфа миссис Уизли, глава Справедливой Рабочей Ассоциативной Комиссии Аврората называла его "жестоким угнетателем древнего народа"(см. том 12, стр. 72)?
        
        Люциус рос эстетом, ему нравилось все прекрасное и отвращало то уродливое, что он успел увидеть за свою недолгую жизнь. С точки зрения его утонченного вкуса Добби был уродлив с ног до головы - от его огромных босых ступней до кончиков ушей, покрытых редкими жесткими волосками. Другим эльфам Добби казался красавцем, но носороги тоже находят своих самок привлекательными, однако ни один человек в здравом уме не назовет свою жену "толстой милой носорожкой", посему Люциус имел полное право презрительно оттопыривать нижнюю губку при виде своего гувернера. Однако, не это стало причиной ссоры, отнюдь. И даже не брезгливость мистера Малфоя, которую он пронес сквозь года (подробнее вы можете узнать на странице 286 тома 16, глава "О том, как мистер Малфой обблевал Министра"). Эльфы не любят одежду и даже ее боятся, предпочитая использовать старые кухонные полотенца или наволочки на манер римских тог, количество грязи на которых чем больше, тем лучше для эльфа, поскольку выказывает уровень его заслуг перед хозяевами за годы службы. Наволочка с прорезями для головы и рук, которую носил Добби, была в темных пятнах, из-под которых узнать ее реальный цвет было невозможно. На подоле этого одеяния за годы носки скопилось изрядное количество земли, которая иногда отваливалась кусками, пачкая безупречно чистый пол поместья. Матушка Люциуса рассказывала, что в возрасте пятнадцати месяцев, когда большинство детей предпочитают подбирать с пола все, до чего дотянутся, и засовывать в рот, он однажды запачкался сливовым пюре и прибежал к ней, протягивая перед собой пухлые ручонки и рыдая так, будто увидел гиппогрифа - так сильно его расстроила неряшливость нянечки. Разумеется, он не мог выносить вида грязной наволочки. Мальчик даже попытался подарить Добби свою одежду, отчего у эльфа случился приступ самобичевания, и рану на его лбу от ударов о каминную решетку пришлось залечивать мазями в течение недели. Каждый раз после визита эльфа в свои покои Люциус приказывал менять постельное белье, поскольку сама мысль о том, что он будет вынужден спать на простыне, с которой соприкасалось ужасающее одеяние Добби, приводила его в состояние каталепсии.
        Однако, даже подобные неприятные ощущения Люциус стоически выносил, поскольку был исключительно воспитанным юным аристократом.
        Добби, в рассудке которого периодически возникали сомнения даже у его коллег-эльфов (см. том 4, стр. 397, "Воспоминания Винки"), постепенно втирался в доверие к юному Люциусу, используя для этого разнообразные непедагогические методы - кормил пирожными в неположенное время, читал ему на ночь рассказы о войне, не рекомендованные к прочтению тем, кто не достиг одиннадцатилетнего возраста, а, когда вовсе осмелел и начал забывать о своем положении в доме, шантажировал мальчика запретом на конные прогулки, требуя от ребенка всецелого повиновения.
        Люциус всегда считал, что рассчитывать стоит только на самого себя, потому не делился своими мыслями с родителями, но с наглым гувернером ничего поделать не мог.
        День ото дня становилось все хуже - Добби заставлял ребенка есть нелюбимую брюссельскую капусту, обещая после трапезы угостить его шоколадной лягушкой, отлынивал от обязанностей учителя, пугая тем, что расскажет родителям о том, что это Люциус разбил антикварную вазу эпохи Мин, хотя мячик бросил сам Добби, и всячески эксплуатировал ребенка, заставляя даже делать то, что ни один из Малфоев не делал отродясь - к примеру, самостоятельно завязывать шнурки.
        Но настоящей причиной неприязни мистера Малфоя к Добби были даже не эти издевательства, а случай, который произошел одним чудесным теплым днем, когда Люциусу впервые представили благородных девиц из семейства Блэк - Беллатрис, Андромеду и Нарциссу. Накануне отец объяснил мальчику, что чистокровных семейств мало, девушек в них еще меньше, а жениться можно только на себе подобных. Абрахас рассказал, что чем раньше состоится помолвка, тем проще будет Люциусу смириться с предстоящим браком. Он не настаивал на немедленном решении, но настоятельно рекомендовал выбрать невесту из девочек Блэк - они были красивы, здоровы и чистокровны, воспитывались в строгости и обещали стать прекрасными женами для тех, кто их выберет.
        Люциус жил ожиданием встречи, представляя себе свою будущую жену, которая в его мыслях была такой же белокурой и чистой, как он сам. Они могли бы вдвоем кататься на пони, пить чай по вечерам и рассматривать книжки с движущимися картинками. Сомнений в том, что он понравится всем трем девочкам, у Люциуса не было, поскольку, как мы уже сказали выше, его любили абсолютно все.
        Девочки оказались очень скромными и симпатичными, даже самая старшая - Белл, которая разгуливала по мэнору с ужасной безглазой куклой и была на голову выше Люциуса. Но покорен он был пятилетней Нарси, которая оказалась точь-в-точь такой, как мальчик себе представлял - хрупкой, белокурой, в чудесном платье персикового цвета и с тонкими изящными запястьями.
        Их представили друг другу, и спустя десять минут Люциус мечтал, чтобы все остальные испарились и жалел, что у него нет волшебной палочки - Белл с восторгом рассказывала о поездке к тетушке Вальбурге, у которой была потрясающая коллекция голов домовых эльфов (эта часть рассказа мальчику понравилась, он даже подумывал предложить отцу ввести подобную традицию по умерщвлению эльфов в Малфой мэноре). Андромеда молча улыбалась, хлопая черными ресницами, а Нарцисса поглядывала по сторонам, будто хотела оказаться подальше от своих сестер, как и сам Люциус.
        С трудом высидев положенные правилами этикета полчаса, он подошел к Нарциссе и предложил прогуляться и показать ей окрестности. Абрахас благосклонно кивнул, разрешив отпрыску прогулку, а матушка Нарси Друэлла засветилась от счастья, осознав, что одна из ее дочерей понравилась наследнику Малфоев.
        Молодые люди вышли в парк поместья, и Люциус повел ее к своему личному пруду, который вырыли по указанию его отца эльфы, когда мальчик решил, что хочет научиться плавать.
        Возле пруда стояли удобные скамейки с резными спинками, а по водной глади прыгали солнечные зайчики.
        - Как красиво! - взмахнула кружевными рукавами платья Нарцисса. - Это все ваше?
        - Да, - сказал Люциус. - Не желаете ли присесть, юная леди?
        Девочка села на краешек лавочки и зажмурилась, подставляя лицо теплым лучам солнца.
        - Любишь загорать? - спросил Люциус.
        - Не знаю - мама мне не разрешает. Говорит, что загар портит кожу и делает нас похожими на магглов. Наверное, люблю.
        - Ты не можешь быть похожей на магглу! - возмутился Люциус. - Ты такая красивая!
        - Спасибо, - Нарцисса повернулась к нему лицом и вежливо улыбнулась. - Не любишь магглов? А мне их жаль.
        - За что их жалеть? - удивился он.
        - Ну, они такие несчастные! Глупые, грязные, ничего не умеют. Папа говорит, что магглы рождаются только для того, чтобы прислуживать нам, чистокровным. У них нет игрушек, нет метел, даже нет волшебных палочек!
        - А у тебя есть? - спросил мальчик, заинтересовавшись.
        - Нет, но мама обещала купить. А у тебя?
        Люциус достал из рукава палочку и помахал ей перед лицом Нарциссы, показывая, насколько чудесно и легко у него получаются голубые искры.
        - Ух, ты! - она была в восторге и даже захлопала в ладоши. - Чудесно, восхитительно!
        - Спасибо, - Люциус даже немного покраснел, смущаясь. - Знаешь, мы с тобой поженимся.
        - Да?
        - Да! Я так решил!
        - И что мы будем делать, когда поженимся?
        Поскольку девочка не возражала, Люциуса это воодушевило, и он принялся фантазировать:
        - Ну, ты переедешь жить сюда. Мы будем ходить друг к другу в комнаты, делиться игрушками, гулять… У тебя много игрушек?
        - Много, - кивнула Нарцисса.
        - Хорошо. Значит, будем жениться.
        Он осмелился взять девочку за руку. Ладошка была вдвое меньше его собственной и казалась удивительно хрупкой. Нарцисса застеснялась и отвернулась, прикрыв глаза.
        В момент, когда Люциус был абсолютно счастлив, раздался тихий хлопок, и рядом с лавочкой нарисовался Добби.
        - Чего тебе? - буркнул Люциус. - Мы с моей невестой разговариваем, а ты нам мешаешь!
        - Милорд должен простить Добби, - заскулил эльф, - но милорда вызывает старший милорд. Торт уже на столе.
        - Я занят, - сказал мальчик и крепче сжал ладошку Нарси, когда та попыталась ее выдернуть. - Убирайся!
        Добби не мог уйти, не выполнив приказ Абрахаса, который звучал предельно конкретно: "приведи моего сына в зеленую гостиную", но нынешний от Люциуса перекрывал предыдущий. В мозгу Добби защелкали нейроны, помогая решить проблему - какое из пожеланий имеет больший приоритет.
        - Прочь! - сказал мальчик чуть громче. - Ты нам мешаешь!
        - Милорд Люциус должен пойти в гостиную, иначе Добби будет вынужден сделать милорду кое-что неприятное.
        - Тебя наказывают эльфы? - удивилась Нарси. - Фи.
        - Нет, - сказал Люциус и понял, что краснеет. - Он не может меня наказать, я тут главный!
        - Добби больше не будет собирать разбросанные игрушки, - сказал эльф. - И не будет читать после девяти, и не будет приносить милорду Люциусу шоколадных лягушек. Милорд может это называть, как ему будет угодно, но Добби больше не может… - эльф схватил себя за ухо, приблизился к лавочке и приложил себя лицом о деревянную поверхность.
        - Какая гадость! - воскликнула Нарцисса и вскочила, выдернув ладонь из руки Люциуса.- Скажи ему прекратить!
        - Не хочу! - топнул ногой Люциус. - Поделом ему!
        - Скажи! - потребовала девочка. - Это мерзко!
        - Добби мерзкий, - сказал эльф и еще раз ударился головой.
        - Фу, - сказала Нарси и сделала шаг назад.
        - Стой, - окликнул ее Люциус, - ты можешь упасть!
        - Куда? - она обернулась, еще немного подвинувшись, споткнулась, подвернула ногу и полетела в пруд, красиво взмахнув рукавами платья.
        - Добби! - закричал Люциус.
        - Добби плохой! - повторил эльф и снова ударился.
        - Добби, позови взрослых! - Люциус побледнел, глядя, как бежевое платье пузырится на поверхности воды. - Она же утонет!
        Давнее желание научиться плавать у мальчика очень быстро прошло, что такое "кроль" и "брасс" он все еще не знал, а плавать не умел, потому ничем не мог помочь своей новоиспеченной невесте.
        Эльф обернулся на крик, понял, что самоистязание нужно самым незамедлительным образом прекратить, и аппарировал.
        Когда к пруду прибежали старшие Малфои, девочка уже сидела на лавочке в мокром платье, а к воде, стекавшей с ее изумительных золотистых волос, прибавились слезы.
        
        По сведениям из источника, пожелавшего сохранить анонимность, Нарцисса смогла выбраться из пруда самостоятельно, но отнюдь не отсутствие помощи Люциуса послужило причиной того, что ближайшие десять лет он потратил на то, чтобы вернуть ее благосклонность. Дело было в том, что юная мисс Блэк не могла простить Люциусу его нежелание выполнить ее просьбу сказать эльфу прекратить самоизбиение, которое возмущало ее чувствительную натуру.
        По сведениям из другого источника, мистер Малфой аккурат после того, как заплаканную девочку успокоили, сообщил отцу, что жениться на "этой плаксе" не желает. Но наследнику напомнили одно из правил кодекса Малфоев - "Малфои всегда выполняют свои обещания", потому выбора у Люциуса попросту не было.
        Однако, по сведениям из третьего источника, мистера Драко Малфоя, его родители "искренне любят друг друга и над домовыми эльфами не издеваются", конец цитаты
        
        Мы считаем, что обвинения мистера Малфоя в жестоком обращении с эльфами беспочвенны и вполне объяснимы детскими обидами и пробелами в воспитании, в коих повинен пресловутый Добби".
        Р. Скиттер, "Благодеяния и провинности Гарри Поттера", том 18, стр. 674
        
        - Кто там?
        - Подарок, - сказал Кричер и поправил воротник подаренной Гермионой мантии. - От Гарри Поттера!
        Дверь приоткрылась, и Рита Скиттер опустила голову, когда поняла, что посетитель гораздо ниже ее ростом.
        - Подарок?
        - Да. Мистер Поттер прочитал вашу книгу, все сорок томов, и передает вам море благодарностей и подарок, - Кричер ткнул узловатым пальцем в голубой бант на своей шее, - Меня.
        - То есть как - подарок?
        - Мистер Поттер прочитал все сорок томов… - повторил эльф, и журналистка махнула рукой, давая понять, что услышала с первого раза.
        - Тебя мне дарят? Гарри Поттеру понравилась книга?
        - Да, - сказал Кричер, - меня вам дарят.
        Она улыбнулась и распахнула двери пошире, проворковав о том, что очень рада подарку и факту того, что мистер Поттер изменил своем мнение о ее эпическом произведении.
        Эльф развязал бант и, поклонившись, передал новой хозяйке.
        - Кричер готов приступить к своим обязанностям. Куда поставить вещи?
        - Туда, - указала пальцем Рита. - Начни с кухни.
        Она взяла в руки перо, уже не обращая внимания на эльфа, и принялась писать восторженное письмо в издательство о том, что к названию можно прибавить слово "авторизированная". Кричер проковылял на кухню, расстегнул мантию, бросил сумку на пол и залез на табуретку.
        - Хозяин Поттер совсем забыл о Кричере. Но Кричер знает, что почем. Кричер отомстит за Добби! "Грязный, уродливый, тупой, нейроны" - да как она посмела?!. Кричер долго служил в благородном семействе и умеет писать!.. Итак, мисс Скиттер, где у вас тут тайник?.. Кричер отомстит, да! Кричер всем докажет, что эльфы - великий народ! Кричер тоже напишет книгу, да-да, и мерзавка еще пожалеет, что посмела оболгать бедного Добби!
        Скрученный в трубку портрет миссис Блэк выпал из сумки и развернулся. Изображенная на нем женщина подморгнула эльфу и приложила палец к губам, напомнив, что стоит говорить потише.
        Их ждали великие дела.