В один из холодных декабрьских вечеров, когда воздух пропитан запахом свежеиспеченного яблочного пирога, пушистой ели из леса, бенгальских огней и фейерверков; когда крупные снежинки мягко падают на землю, словно укрытую белым одеялом, а щеки краснеют от мороза и нос начинает пощипывать от холода; когда всё вокруг дышит Рождеством, в неприступном замке в Шотландии Вольдеморт принимал гостей. Вечер был совсем не праздничным и об этом свидетельствовали молчащие Пожиратели Смерти, которые вели себя подозрительно тихо, стараясь не злить Лорда. Причиной недовольства Темного Мага стал Люциус Малфой, которого, наконец, удалось освободить из Азкабана, взяв тюрьму штурмом. Ближний, вернее, бывший ближний соратник Лорда стоял в середине приемного зала, и Пожиратели не без интереса украдкой поглядывали на Люциуса, старательно внимая Волдеморту.
        Макнейр с готовностью предоставил в распоряжение Волдеморта весь свой замок, включая и эту огромную гостиную. Сейчас ее освещали всего несколько свечей, да пара факелов по обе стороны от дверей в коридор. Тени, неслышно колыхающиеся в углах гостиной, начинали свои беспокойные танцы, когда свет от пламени свечей достигали их места уединения.
        Люциус был рад этой полутьме. По крайней мере, так менее заметны тени на его лице и тонкие морщины на лбу, словно в наказание за все деяния. Никто не разглядит, как посуровело холеное лицо, какие шрамы появились на нем - суровая тюрьма оставила свои печати в знак наказания. Ни один из присутствующих не должен заметить, как Люциус пытается прятать в манжетах чуть подрагивающие руки.
        В молодости Люциус был азартен и любил рисковать, балансировать на грани жизни и смерти, бросать вызов не только людям, но и своей судьбе. Но Малфой настоящего времени был не в силах делать это так, как прежде. Он даже не был в силах собраться и выглядеть так же гордо и высокомерно, как раньше. Смерть единственного сына, к которому он на людях не проявлял чувств, но в душе горячо любил, подкосила его как морально, так и физически. Люциус души не чаял в Драко, обожал свою жену, вопреки россказням о том, что дома он такой же тиран и деспот, как с другими людьми - с тем, кто стоит ниже его по положению.
        Вольдеморт встал с трона и взмахнул палочкой, зажигая еще несколько свечей в серебряных подсвечниках. В углах тут же судорожно заплясали тени.
        Нарцисса взволнованно смотрела на мужа. Когда света прибавилось, она увидела, в каком он состоянии, и резко побледнела. Ей хотелось подбежать к нему, обнять и почувствовать, что это не сон - он здесь, рядом, сумевший выбраться живым из треклятой тюрьмы. Но Беллатрикс, сидевшая слева, предостерегла сестру, сжав её пальцы. И Нарцисса тотчас с ужасом поняла, что её мужу, перенесшему столько бед, ещё предстоит отвечать перед Темным Лордом.
        Пожиратели замерли, обратившись в слух, и переводя взгляды от Люциуса на Вольдеморта и обратно.
        - Дорогие друзья, - голос Лорда тих, но в нем сквозит яд, проникающий в самые тайные закоулки уголки души, - наш Люциус, как вы видите, вновь с нами. Может быть, поприветствуем нашего преданного и угодливого друга? Воздадим хвалу Мерлину, что он, наконец, здесь и может присутствовать на собрании, быть вновь у своего Господина и верно служить ему?
        Кто-то растеряно приподнял кубок с вином, подобострастно глядя на Вольдеморта и рассеяно кивая Люциусу, но более понятливые съежились, когда Лорд прошелся взглядом по рядам последователей и остановился на помертвевшей от ужаса Нарциссе.
        - Но, - Вольдеморт повернулся к Малфою, которого не выдавало ничто, кроме предательски дернувшегося уголка губ, - мой дорогой друг - ты разочаровал и огорчил меня. Позволил аврорам схватить себя, показал слабость, а ведь я в тебя так верил. И сын твой оказался столь же недальновидным, как и ты, с той разницей, что у него не было твоего опыта, выручавшего тебя не раз. Люциус, твой сын слишком быстро перегорел…
        Нарцисса при этих словах побледнела ещё сильнее и на её глаза предательски навернулись слезы, а Люциус вздрогнул, как от удара кнутом. Вольдеморт обошел его и шепнул ему на ухо:
        -… а мне такие прислужники не нужны. - После чего продолжил вслух: - Итак - мой дорогой друг снова с нами. Что ж, в таком случае ему надо преподнести подарок. И от всей души порадовать его им. Розье, Гойл!
        Названные маги крепко подхватили Нарциссу под локти и, не давая шансов к бегству, потащили ее к Волдеморту. Нарцисса, поначалу ничего не предпринимавшая, стала отчаянно вырываться, но попытка не принесла ей успеха. Дотащив её, Розье и Гойл бросили Нарциссу к ногам Темного Лорда. Она глубоко дышала, стараясь унять боль от жестокого обращения, пыталась встать, но запуталась в длиннном платье и мантии. "За что, Мерлин, за что?.." - билась в голове одна мысль.
        Белокурые локоны с тонкими седыми прядками выбились из прически, рассыпались по плечам и закрыли лицо, словно пряча дрожащие от возмущения губы Нарциссы, не давая никому увидеть красные пятна на скулах и глаза, полные слёз.
        Вольдеморт бережно убрал с лица её волосы и приподнял её лицо за подбородок.
        - Ну-ну, Нарцисса, не плачь. С тобой ещё пока ничего не сделали - если ты уже сейчас так расклеилась, то что же будет через десять минут? А я не хочу, чтобы и ты меня расстраивала, как это сделали твой муж и сын, моя дорогая.
        Лорд отпустил её и отступил назад. В глазах Нарциссы отразились его движения - вот он медленно достает палочку, поднимает ее, указывая на миссис Малфой, и произносит Непростительное заклятье. Последнее, что помнит Нарцисса перед тем, как её захватила агония боли, будто разрывающая все внутри, это надрывной крик Люциуса: с неудержимой яростью, которой от него никто не ожидал, маг кинулся на Вольдеморта.
        
        ***
        - Что произошло, Гарри? - Тонкс медленно обходила руины замка Макнейра, на которых лежал серый пепел. С неба медленно падали хлопья снега, опускались на ещё теплые камни и сразу таяли. Гарри Поттер нагнулся, чтобы взглянуть на останки одного из Пожирателей, и тут же отвернулся - настолько ужасен был вид изувеченого тела.
        - Я и сам, честно говоря, не вполне всё понимаю. Я находился в одном из хранилищ Министерства, собирая информацию о хоркруксах. И вдруг почувствовал ослепительную боль. Это продолжалось недолго, пару десятков секунд, хотя они мне показались вечностью, и потом я понял, что Вольдеморт, наконец-то, исчез навсегда.
        - То есть… мертв? - Тонкс от удивления села на один из камней, не сводя с Гарри радостного взгляда.
        - Похоже на то. И на этот раз, думаю, навсегда. Я понятия не имею, как этого могло произойти - хотя пророчество гласило, что один из нас не выживет… Получается, что так и оно и есть: Вольдеморт мертв, а я - жив. Но ещё должны найти его останки, ведь людям нужны доказательства. А я-то понимаю, что все кончилось. Просто… - Гарри Поттер вздохнул, глядя на авроров, которые трудились вовсю, собирая улики с места проишествия, - вряд ли ты это поймешь - ты же не была непонятным образом связана с Вольдемортом. А я просто почувствовал, что его нет, потому что меня отпустило - словно камень с плеч свалился. И голова ясная: нет ничего, даже отдаленно напоминающего его присутствие в моих мыслях. И… шрам - он исчезает: с каждой минутой он разглаживается.
        В подтверждении этого Гарри Поттер приподнял челку и продемонстрировал лоб. Тонкс с восторгом смотрела на тонкий, почти исчезнувший рубец, который когда-то был шрамом.
        
        ***
        Люциус проснулся от того, что в лицо бил яркий свет. Он зажмурился и с трудом открыл глаза - яркие лучи солнца проникали в окно палаты, в которой он находился. Точнее - лежал на больничной кушетке. Солнце ярко пускало солнечные зайчики, узоры мороза, расписавшие окно причудливым рисунком, подтаивали - их капли сбегали вниз по стеклу. Люциус повернул голову и увидел семейного адвоката, Кэролайн Смит, сидевшую на стуле около кровати.
        - О, мистер Малфой! Вы пришли в себя - так кстати, что я как раз нахожусь рядом с вами. Сейчас я позову колдомедика, - Кэролайн вскочила на ноги, но Люциус замотал головой.
        - Обождите. Я… я в больнице Святого Мунго?
        - Да-да, именно здесь.
        - Что произошло? - Малфой с трудом присел, оглядываясь вокруг - его кровать загораживала белая ширма. Люциус мог увидеть только две пустующие койки справа.
        - Как, вы не помните? Хотя колдомедик говорил о возможности амнезии… Вас похитили из Азкабана… Тот-Кого-Нельзя-Называть и его прислужники - подвергли пыткам как вас самого, так и миссис Малфой. Но потом произошло нечто - говорят, Гарри Поттер уничтожил его, а заодно многих его сподвижников. Тот-Кого-Нельзя-Называть исчез или погиб…
        - Нарцисса? - Люциус резко сел и поморщился от боли. На его лицо набежала тень, и он поджал губы, после чего спросил, боясь получить страшное известие: - Что с ней? Где она?
        - Мистер Малфой… - Кэролайн помрачнела, - миссис Малфой… Боюсь, что с ней не все в порядке.
        - Что случилось? Говорите же! Она… она мертва?
        - Нет! - адвокат всплеснула руками. - Нет, она здесь, за другой ширмой, но её состояние…
        Но Люциус уже не слушал женщину - превозмогая боль, разрывающую тело, он откинул одеяло и встал с кровати. Кэролайн что-то бормотала, убеждая его лечь и дождаться колдомедика, но он на пошатывающихся ногах побрел к огораждению и раскрыл ширму. На соседней кровати неподвижно лежала Нарцисса. Её голова, перевязанная бинтами, покоилась на подушке. Глаза были закрыты и темные ресницы отбрасывали тени на скулы; сквозь бледную, почти бескровную кожу виднелись тонкие сеточки слабо пульсирующих вен; изящные руки лежали на одеяле, которым она была накрыта.
        Люциус сделал шаг, оступился и упал у кровати Нарциссы. Протянул руку, касаясь холодных хрупких пальцев жены, целуя пальцы, украшенные тонкими кольцами из белого золота. Он даже не почувствовал, как по его лицу катятся слезы. С трудом Люциус приподнялся и сел на край кровати, глядя на спокойное, безмятежное лицо Нарциссы, после чего запечатлел короткий поцелуй на губах жены. Вкуса мёда - так он всегда говорил о поцелуях жены, - вкус, который он помнил всё это время, не исчез, не растворился во времени.
        "Жива, Мерлин, жива! Больше ничего не надо…" - подумалось.
        Где-то позади охнула Кэролайн, и Люциус увидел, что его слёзы остались на щеках Нарциссы. Он бережно отер их, посмотрел в глаза жены… На мгновение Люциусу показалось, что ему это снится: Нарцисса смотрела на мужа из-под приопущенных век, слабо улыбаясь.
        Кажется, это Рождество они проведут дома.