Она стояла возле окна, бесполезно вглядываясь в полосы дождя и темноту. Каждая черточка ее лица была отточена беспокойством и страхом, она крепко сжимала в руках атласную ленту черного цвета и все также ожесточенно смотрела на бьющиеся под ливнем вековые деревья и пыталась различить старинные ворота родового поместья. Частые вспышки молний освещали ее длинные, спадающие на плечи белокурые волосы, бледное прекрасное лицо…
        Где-то в гостиной раздался шум, и леди бросилась по каменным ступенькам вниз с надеждой и все тем же страхом в глазах.
        - Люциуc… - она вбежала в гостиную.
        Возле камина стоял статный мужчина аристократичной внешности. Его шикарная мантия хранила на себе следы совсем недавнего сражения…
        - О мой бог, Люциус… Что… Как ты? Что случилось? Я так волновалась… - она бросилась к нему на шею, вцепившись в его длинные платиновые волосы. Мужчина обнял ее, страстно, будто после вековой разлуки. Ее хрупкая фигурка утонула в его объятьях.
        - Нарцисса, нам нужно немедленно покинуть поместье. Где Драко?
        - Драко… он… он у себя в спальне… мне пришлось наложить на него Дримеорус. Я не хотела, чтобы он, как и я, стоял возле окна и умирал от страха. Люциус, ты мог погибнуть! Я… Я не знаю, чтобы делала тогда. Это твой долг, но я не могу постоянно находиться в страхе того, что ты не вернешься… дорогой….
        Она не хотела отпускать его.
        - Цисси, нам не удалось… - он медлил, - Министерство теперь знает членов Пожирателей Смерти. Мы должны бежать из поместья, иначе твои опасения окажутся реальными и я больше не вернусь… Иди наверх и разбуди Драко, я думаю, что они не заставят себя долго ждать.
        Она хотела еще что-то сказать, да и спросить, но времени не было. Пред ней предстала картина, начертанная супругом, и она побежала снова вверх по лестнице в комнату сына.
        Бесконечные ступеньки, полотна с образами членов старинного рода. Иногда казалось, Малфой-Мэнор жил своей жизнью… наконец-то, ступеньки кончились… свечи на стене, длинный темный коридор, и только страх… страх в мыслях, глазах… подсвечник, все тот же темный коридор, и… грохот, крик, звон разбитого стекла в гостиной.
        - НАРЦИССА!!!!
        Нарцисса не заметила как снова оказалась у огромной, мраморной лестницы. Она увидела только лишь Люциуса на полу у камина… больше ничего… только его. Перед ней оказались двое, которых она сама не понимая как отбросила к камину ярко-желтым светом, вылетевшем из ее волшебной палочки. Непонятно как аурорам удалось преодолеть мощнейшие заклятия, наложенные на Малфой-Мэнор и защищающие его хозяев от непрошенных гостей, но Нарциссу сейчас это волновало меньше всего.
        Она упала рядом с ним и прижалась к нему, забыв на миг о жизни.
        - Цисси… - прошептал он. - Цисси, дорогая, прости, что не смог защитить вас с Драко.
        - Нет, Люциус! Люциус, для меня и для сына ты все в этой жизни! Любимый, без тебя я не вижу света, без тебя я не хочу дышать, только ты… только ради тебя я живу.
        Не было на свете людей, которые умели так любить друг друга одним взглядом. Когда на роскошных балах в их особняке гости шептали: «Какая идеальная пара…», они не видели их глаз…
        Нарцисса тонула в его холодных голубых глазах. Они были для нее спасительным оазисом среди ее пустынной, сухой жизни. Только для нее в его жестоком, ледяном взгляде появлялась страсть, желание, и бесконечная, бездонная любовь. Любовь, которой он с лихвой упивался от одного взгляда ее магических, колдовских зеленых глаз.
        Сейчас он, будто в последний раз, впивался взглядом в ее глаза, в ее слезы, только этим он оказывался вновь погруженным в их страсть, в их долгие, длинные ночи, когда ее белую, мягкую кожу и его серебряные локоны освещала луна, когда она погружалась в его объятья, когда он забывался в ее поцелуях, когда они вместе пылали безудержной страстью и утолялись бесконечной любовью. Словно в их самый последний раз, она отдавала ему всю себя…
        - Цисси, я не оставлю тебя навсегда… Ты… Ты мой храм, который я не покину… Ты моя любовь, ты - единственная моя погибель… Я люблю тебя…
        Он ощутил соленые слезы на ее щеках и губах, она – такие любимые тонкие, но чувственные губы... Последний, долгий поцелуй был прерван аурорами, которые схватили Люциуса. Последнее, что он почувствовал, это мягкие локоны супруги прикоснувшиеся к щеке… и все. Только рыдание Нарциссы позади и уверенность в том, что никому не под силу навсегда разлучить его с ней, что страсть, вера, и великая… великая любовь вернут его в объятия той, кому принадлежит его жизнь. Впервые Люциус понял, что есть что-то более великое, чем слепая вера, и кто-то более важный в его судьбе, чем Темный Лорд…