Я отодвигаю свечу в темноту, чтобы пламя не потревожило тебя. В темном углу пауки разбегаются прочь от горячего огня. Они перебирают хрупкими лапками, ищут пристанища среди камней в стене. Они бледные, словно прозрачные призраки. Если долго прятаться в темном углу, жизнь вытекает прочь, питая иллюзию вечности.
        Ты так устал, я знаю… теперь ты можешь отдохнуть. Белая простынь и ты. Замерз? Не привык прятаться? Я думал, что смогу согреть тебя. Лег рядом, обхватив покрепче руками. Но во мне жизни столько же, сколько в этих призраках, в щелях, и еще меньше тепла. Давай лучше укрою тебя одеялом. Лоб все равно холодный, волосы разметались по подушке. Странно, как ты сейчас беззащитен. Неожиданно вижу себя сильным, могущественным, хозяином.
        Ты принадлежишь мне. Только лежи также тихо, спокойно и не дыша. Бабочка с иголкой в мягком теле. Лучший экземпляр в коллекции. Рука немного тверже, чем у спящего. Вены голубые.
        Желание охватывает меня, поднимается мурашками от кончиков пальцев ног. Я выхожу в соседнюю комнату. Запах эфира и чего-то сладкого раздувает ноздри. Несколько скрюченных высохших листьев на столе, на белой материи. Зелье из них поддерживает твою кровь, не давая охладиться. Я представляю себе, как голубые глыбы вечного льда наполнят твои вены, они прорвут мягкую плоть, и ты будешь светиться.
        Однажды я спросил тебя, сидя на полу возле камина в общей комнате. Кресла были заняты тобой и твоими дружками из богатых семей. Я сидел в неудобной позе, опираясь на стопку книг, но я хотел закончить задание для Зелий. Как жарко от пламени в камине! Вы громко разговаривали. Ты с усмешкой рассказывал об ошарашенном лице Блэка, когда вы с Гойлом застали его врасплох.
        Гориллоподобная башка с маленькими глазками, горящими яростью и восторгом. Гойл шумно слизывал кровь со своей руки и смеялся. Ты даже не скрывал своего отвращения - отодвинувшись как можно дальше и сморщившись.
        "Гойл, не дотрагивайся до меня".
        Он заржал в ответ. "Неужели Люц не может выдержать немного мяса? Надо было оторвать ему ухо и предложить тебе на завтрак".
        "Ты всего лишь грязное животное, если это доставляет тебе удовольствие".
        И столько превосходства было в голосе, что никто не посмел возразить тебе. Я взглянул на твои длинные пальцы, кожа бледная и прозрачная. Отчаянно мне захотелось узнать, о каком мучении ты говорил. Как могут терзать добычу твои руки и не запачкаться?
        "У тебя нет крови", - вслух проговорил я.
        "Смотрите, Снейп ожил", - засмеялся Макнейр. Ты взглянул на меня холодным серым взглядом. "Неужели ты думаешь, что я позволю хоть капле моей крови пролиться из-за этого дерьма?"
        Позже я услышал, как девчонки из Райвенкло перешептывались между собой. "Ооо, Малфой. Он такой высокомерный. У него голубая кровь".
        Я не знал, что это значит, и принял это на веру.
        Однажды во сне я видел, как ты протягиваешь ко мне руку и говоришь: "Смотри, Северус, - в жизни ты никогда не обращался ко мне по имени, - видишь, я ранен". В твоей ладони клубился голубой туман, как небо.
        
        ***

        Годы шли бесконечной чередой. Я спал каждую ночь в кровати, слыша твое дыхание. Спокойное, как шум морского прибоя. Словно ничто не могло тебя потревожить. Все твои друзья говорили хрипло и надломлено, от них разило потом и неудовлетворенностью. Они мерзко хихикали, заглядывая под юбки одноклассницам. Тебя не тронул этот вихрь. Только голос стал звучать ниже.
        Однажды, проходя мимо тебя, Макнейр бросил небрежно: "Похоже, Люциус не в силах найти себе кого-нибудь. Он выше всех нас. А может, он просто боится".
        В ту же ночь была гроза, гремел гром и молнии сотрясали замок. В гуле стихии отчаянный вопль прорезал каменное подземелье, отражаясь от стен. Волосы у меня на голове встали дыбом. Все мы сбежались в соседнюю комнату, где Макнейр лежал на окровавленных простынях без сознания. С тех пор он стал говорить голосом кастрата и никогда не перечил Люциусу. Никто не хотел больше жить с ним, потому что он всегда был в запекшийся крови, и птичьи перья устилали пол его комнаты. Ему хотелось лишь одного - отнимать жизни. Он выискивал по коридорам мышей, трясясь от наслаждения. Миссис Норрис считала его личным врагом. И никто не удивился, когда он решил стать Палачом.
        
        ***

        Мало кто с тех пор первым заговаривал с Люциусом и никто не отказывал ему. Однажды я сидел на ковре возле моей кровати и искал нужный ингредиент среди сотни склянок в моем чемодане, когда тень человеческой фигуры закрыла свет.
        "Готов поспорить, что преподаватель Зелий очень бы удивился, если бы узнал, что есть в твоей коллекции" - его вкрадчивый шепот.
        Я поднял глаза, чтобы встретить его насмешливый взгляд. Я молчал. Он хотел поиграть. Я ждал.
        Он думал припугнуть меня, но не знал, что я был готов на все, что бы он ни захотел. Уверенным движением он вынул тонкую хрустальную бутылочку, рубиновая жидкость искрилась внутри.
        "Хммм", - протянул он задумчиво, словно хищник, играющий с добычей. Я знаю только одно зелье подобного цвета. Он был прав. Это был самый страшный напиток. Мать мне прислала его из своей лаборатории. Она не сказала, что это, надеясь, быть может, испытать меня. Но мне хватило одного взгляда.
        "А что если я попрошу тебя приготовить из него кое-что для меня? Ты сделаешь?". Он протянул руку - и его пальцы обожгли мою кожу, в то время как сердце похолодело и сжалось. Тогда понял, я увидел, что он влюблен. И ему нужен кто-то другой. Я знал, что люблю его и знал, что никогда не найду покоя.
        Молча кивнув, я принялся за работу.
        Он смотрел на меня долго, не отрываясь - и так и заснул, опираясь на подушки, прислоненные к стене.
        
        ***

        Сейчас ты выглядишь как тогда. Спокойная уверенность. В чем? В бесконечности впереди. Нет страха и нет боли.
        
        ***

        Я оставил готовое зелье на тумбочке возле гребня с остатками длинных золотых прядей. На секунду я почувствовал отчаянное желание взять хотя бы один волосок. Тогда мои руки заставили бы тебя посмотреть на меня и больше никогда не отворачиваться. Мой ум - тонкий и расчетливый, такой же, как и у тебя - проложил бы дорогу к твоему и моему счастью. Но я не мог. Мне не нужда была иллюзия. Тогда твои глаза стали бы дымчатым стеклом, сквозь которое твоя душа вечно бы стремилась вырваться прочь и страдала бы, бесконечно желая освободиться из плена зелья.
        Я просто положил записку: "Добавь каплю своей крови", и ушел прочь. Я не хотел, чтобы моя мечта рассыпалась навсегда. Я сидел в Запретном лесу, листья шелестели в созвучии с моими мыслями. Закрыв глаза, я видел, как голубая река впадает в море, шум твоей крови отдавался по венам.
        
        ***

        Поздно ночью, отбыв наказание у Филча за хождение по коридорам в неположенные часы, я тихо вошел в комнату. Твоя кровать была пуста. Лунная дорожка пролегала там, где обычно я видел твое спящее лицо. Белоснежные простыни похожи на айсберг в ночном тумане. Я заснул, крепко сжимая в руке твою запонку. Я нашел ее под кроватью днем раньше.
        Открыв глаза в свете дня, я увидел изящный силуэт юноши. Его волосы были темные и короткие в противоположность твоим. Тонкий хребет изогнулся вдоль плавной линии спины, и багровые полосы вздулись на коже. Я смотрел на него зачарованно и не мог понять, где боль, еще вчера сжигавшая все мое существо. Тихое дыхание спящих - и я, словно на диковинное зрелище смотрю на вас, раскрыв глаза. Я ушел, тихо затворив за собой дверь.
        За завтраком я думал о том, что должно быть, моя любовь исчезла, растворившись под сенью вечных деревьев в Запретном лесу. Но когда ты вышел к столу - вальяжный и спокойный, подшучивая над друзьями, а затем придвинул стул, небрежно бросив мне "Снейп, передай мне сахар", и я увидел тонкий розовый след с бордовыми прожилками на твоей бледной шее, мне хотелось только одного - прикоснуться к нему губами и, закрыв глаза, захлебнуться от нежности. Я не смог спокойно сидеть за столом. Я вскочил, не замечая ничего на своем пути, вылетел прочь из зала, споткнувшись о чинную фигуру МакГонагалл и даже не извинившись. Вниз, прочь от шума, прислониться к ледяному кафелю в туалете. Дать волю судорожным рыданиям, скопившимся в глубине моего существа. И не было ревности и отчаяния - только боль невыносимой нежности затапливала мое существо.
        
        ***

        Тебя не хватило надолго в тот раз. Твое увлечение прошло также быстро, как закончилась зима.
        Потом появился кто-то еще, и еще. Я привык засыпать под прерывистое дыхание и стоны, шорох одеял и под твой голос - мягкий и успокаивающий, просящий, затем уверенный, похожий на рычание удовлетворенного зверя.
        По утрам ты сидел в постели и задумчиво смотрел в пустоту. В такие моменты это меня пугало. Я привык угадывать, что ты думаешь и чувствуешь. Я боялся потерять тебя. Я уже привык к твоим маленьким забавам, сделавшись будто частью твоей жизни. Задумавшись, я не заметил, что ты смотришь на меня. Я напрягся, не зная, чего ждать.
        "Скажи, Северус, ты ведь слышал". Я уткнулся в книгу на коленях, приняв обычный кислый вид. Твой бархатистый смех прервал громкие удары моего сердца.
        "Я знаю, что слышал, ты всегда слышишь. Я знаю, что ты не спишь". Я ошарашено взглянул на него.
        "Тебе нравится?" Озорной взгляд. Хищник, почуявший добычу. Ты легко вскочил на ноги и сделал эти несколько плавных шагов, едва уловимых движений.
        Я чувствую твои волосы на моих руках, кожа мгновенно покрывается мурашками. Ты смеешься мне в лицо - запах тепла, удовлетворения и чего-то сладкого.
        "Я знаю, тебе нравится" - как приговор. Ты проводишь кончиками пальцев по моему лицу, поднимаешь подбородок. Не в силах вынести муку, я закрываю глаза. Открытый и уязвимый, с отчаянной гримасой боли, я жду. Дыхание - и ничего, только ветерок, показавшийся мне ледяным. И дверь захлопнулась с мягким щелчком.
        Я один с осколками моей тайны, разбросанной по комнате.
        
        ***

        Зеленые листья в кипящей воде. Темные углы шепчут угрозы. "Ты не должен. Ты не имеешь права". Я отмахиваюсь от них, как от назойливых мух. Зелье готово. Но я медлю, не в силах сделать несколько шагов к тебе. Не в силах признать поражения. "Ты мне должен, - говорю я в пустоту, - хотя бы за одно. За тот день".
        ***

        В тот день на седьмом курсе ты изменился. Безмятежная тоска исчезла прочь. Филин принес желтый конверт. Ярко красным горит предупреждение: "Прочти один".
        Ты схватил письмо и заперся в нашей спальне. А когда сошел вниз - ты стал иным. Блеск в глазах и непонятная дрожь в руках, заметная лишь внимательному взгляду. Ночью ты стоишь перед зеркалом в темно-синем плаще и разглядываешь свое бледное отражение. Затем, словно решившись, поворачиваешься и исчезаешь за дверью.
        Под утро ты вернулся, шумно дыша, повалился на кровать. Свет, проникающий сквозь узкое окошко в потолке, осветил твое раскрасневшееся лицо, руку, свисающую через край кровати, в багряных пятнах. Я смотрел на нее, не отрываясь, не веря своим глазам. Где тот ледяной принц, говоривший, что никогда не опустится до крови?
        Ты был похож на животное, грязное и алчное, ведомое инстинктом.
        Горячие слезы боли застилали мне глаза. Я поклялся отомстить тому, кто сделал это с тобой.
        Через месяц еще и Крэбб, и Гойл, и Макнейр с Ноттом получили такие же конверты. Один за другим вы исчезали ночью, чтобы утром появиться обновленными. Страсть горела в ваших взглядах. Днем вы ходили словно тени, неприкаянные призраки, мечтая лишь об одном - вновь исчезнуть.
        Я заметил, что вы уходите через каждые пять дней. Другие изменились еще больше тебя. Ты по-прежнему выглядел безупречно, и ничто не выдавало твоей тайной страсти. Макнейр перестал скрываться - его руки были по локоть в запекшейся крови. И однажды я не выдержал.
        Я посмотрел на тебя и сказал: "Возьми меня с собой!".
        Ты взглянул на меня с усмешкой. "Тебя?". И тут же словно извиняясь и немного грустно: "Зачем?"
        Я лишь молча смотрел на тебя. Откуда эта горечь в твоем лице? Неужели ты знал, как сильно изменился за время этих ночных исчезновений?
        Вечер наступил. Я сидел с книгой в руках и ждал, устремив взгляд на одну фразу: "Необходимо помнить о том, что зелье memorium очень опасно."
        "Одень темную одежду", - бросил ты в мою сторону. Так я пошел за тобой. Наши шаги громко отдавались по каменным ступеням. Шорохи пугали меня. Летучие мыши вспорхнули из-под потолка, коснувшись моих волос. Мурашки пошли по спине.
        Я шел вслед за Люциусом к Запретному лесу.
        "Черт!", - колючий куст рассек кожу.
        "Тссс", - не оборачиваясь, прошептал мой спутник.
        Мы шли около получаса. Мне казалось, что мы заблудились. Корявые ветки преграждали путь, но отклонялись словно от удара, лишь только Люциус касался их.
        "Как? - удивленно спросил я. - Как ты делаешь это?"
        Люциус лишь усмехнулся. "Ты увидишь", - торжественно прошептал он.
        Наконец мы вышли на поляну. Ночной воздух показался чище после спертого духа леса. Я увидел круг темных фигур, безмолвно стоящих на поляне. Они расступились, давая нам место среди них. Мы стояли молча, словно ожидая чьего-то появления.
        Я оглянулся на Люциуса. Он так же как все смотрел в темноту. Неожиданно воздух со свистом рассекли крылья невидимого существа. Я слышал их шелест, но не мог их видеть, лишь высокая черная фигура спустилась на землю и, хлопнув, словно ободряюще, невидимого коня, застыла.
        Все как один опустились на колени, я тоже. Человек, закутанный в черный плащ, взмахнул рукой - огонь тысяч искорок поднялся в небо. Костер запылал в кругу. Рука человека - уродливо длинные, белые как бумага, пальцы с синими венами, казалось намотанными как веревки на пальцы. Я содрогнулся от отвращения.
        Эта рука приблизилась к одному из стоящих на коленях. Он, радостно всхлипнув, прижался к ней губами. Человек заговорил с ним. Голос звучал вкрадчиво, тихо с любовью. Он словно убаюкивал. Лицо стоящего на коленях осветил костер. И я узнал ученика Гриффиндора. Того мелкого, что вечно бегал за Поттером и Блэком. Тем временем, человек двинулся дальше. Я не слышал его, по-прежнему ошарашено глядя в лицо гриффиндорцу. Что Люциус мог иметь общего с этой мразью? Мой гордый Люциус….
        "Да" - его голос. Слово прозвучало восторгом.
        "Я вижу, ты воспользовался заклинанием, открытым мной. Все живое, а не только лес будет подвластен тебе", - ласковым голосом проговорил Лорд. Так называли его люди в кругу. Он поднял Люциуса на ноги. Волна ненависти вспыхнула во мне. Этот человек, существо, посмел покуситься на него, на Волшебного принца, дыхание которого я слышал по ночам. Его голос был самым возбуждающим, что я слышал когда-либо.
        "Ненавижу", - прошептал я.
        Словно змея, делающая гигантский бросок, человек оказался передо мной. "Что ты сказал?"
        Я увидел горящие глаза, голова закружилась, к горлу подступила тошнота.
        Ничего, - силился вымолвить я. Но словно более могущественная сила завладела моим голосом. Я чувствовал, что похож на прозрачный сосуд, и что мой разум, как раскрытую книгу читает человек со змеиными губами.
        "Ненавижу", - против воли вырвалось у меня.
        "Хм", - усмехнулся человек. - "Интересно".
        Он обернулся к Люциусу, с ужасом наблюдавшему за нами.
        "Как интересно!" - открыв рот, он засмеялся пронзительно и высоко.
        Я чувствовал, как огромный красный цветок, моя любовь пылала во мне. И хохот чудовища обдавал ее холодом.
        "Круцио" - тихо.
        И эхом моя боль взорвалась в ночное небо.
        
        ***

        Теплая рука на лбу. Я не любил, когда до меня дотрагиваются. Но тут меня охватило непонятное чувство блаженства. Тяжесть исчезла - я недовольно простонал.
        "Зачем?" - тихий голос, как шелест ветра. Люциус. Против воли я улыбнулся. А затем открыл глаза.
        Наша спальня. Я на своей кровати, а рядом на коленях Люциус. Его волосы спутанными прядями лежат на плечах. Глаза смотрят внимательно мне в лицо.
        "Почему?" - я протягиваю руку к его лицу, силясь спросить, что он делает здесь, внизу возле меня. Почему он не спит?
        "Тихо" - он закрыл мне рот рукой и гладит мне волосы. Какая-то незнакомая улыбка на его лице. Я вижу его близко, дыхание и его губы касаются моих - холод и огонь, боль и безумное наслаждение. Он только прикасается губами к моим - они теплые и потрескавшиеся. Я бессильно закрываю глаза и проваливаюсь в бесконечность.
        
        ***

        На следующее утро я понял, что все это был сон. Люциус даже не обернулся посмотреть на меня, когда я сел на кровати со стоном. Возле его тумбочки огромный черный сундук с выгравированной буквой М на крышке. Люциус в дорожном плаще и серой робе.
        "Ты уезжаешь?" Он молча продолжает упаковывать свои чемоданы. В тот миг я понял, что остаюсь один в подземелье навсегда. Я чувствовал, как впервые в жизни слезы текут по моим щекам.
        Люциус подошел ко мне и холодно произнес: "Напиши это", протягивая мне пергамент и перо. Брезгливо поморщившись, он отдернул руку, когда я попытался схватить ее.
        Холод и боль.
        В отчаянной тишине перо проскрипело по бумаге. "Я люблю тебя" - три слова. Я приготовился один, навсегда закрыться в панцире боли. Люциус взял пергамент и молча вышел…
        Я умер…
        
        ***

        "Он убил меня", - кричу я в застывшую тишину, закрыв лицо руками.
        
        ***

        Почему он не ушел тогда, оставив меня одного, не дал погрузиться в небытие. Через несколько безумных минут, когда дверь за Люциусом захлопнулась навсегда, другой человек распахнул ее. Он был похож на демона - в разлетевшейся мантии, с отчаянным взглядом, он схватил меня, сжав до боли мое лицо, и поцеловал. Как огонь взорвались внутри меня замкнутые тайники бесконечного отчаяния, серые призраки ожидания растворились, превращая в вечность ощущение его на моих губах. Лишь мгновение, и он исчез, оставляя меня наедине.
        
        ***

        С тех пор я мог только ждать. Год за годом, секунду за секундой. Я ждал, когда он исчез, твой господин. Когда ребенок как две капли похожий на тебя, но не ты, поступил в Хогварц. Когда убийца Лорда потел от страха на моих лекциях. Когда твоя жена и твой сын отвернулись от тебя, оставив одного. Неминуемо твоя мечта о власти превратилась в твоего преследователя и наконец настигла. И вот ты здесь, со мной, наконец.
        
        ***

        Ты продолжаешь лежать так же неподвижно. Я знал, что когда-нибудь найду тебя. Даже таким ледяным и спокойным. Мир вокруг, что был так важен, ушел, твой хозяин исчез, и мы остались одни здесь посреди осколков бесконечности. Острое лезвие рассекает твою тонкую кожу. Я вижу ее, твою кровь. Она алая, как моя любовь. Капля стекает на простынь, затем еще. Тонкая струйка.
        Заворожено я слежу за ней. Еще не осознав, что случилось, я разрываю на тебе рубашку и прижимаюсь к тебе, как к сокровищу. И отчетливо слышу стук сердца…
        
        ***

        Мне все равно, что это был твой расчет. Древнее колдовство. Я считал, что это лишь легенда, но ты оказался предусмотрительнее. Только безнадежная отчаянная любовь может спасти тебя в час смерти. Я простил тебя - ведь ты доверился мне тогда. Заклинание действует однажды и навсегда. Я нашел у тебя ладанку, а в ней скомканный в несколько раз пергамент, где я сам вывел своей рукой - "Я люблю тебя".